:::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::
§ RUZZIA SMELL YOUR BS
«Они едут в окопы связанными»
Cознательно отказавшихся воевать
на территории Украины мобилизованных удерживают
на территории воинских частей,
а потом без их согласия отправляют на фронт
и в других регионах.
Массово такие насильные высылки начались в мае.
Как сказал следователь одной из жён:
«Это не мы придумали, это приказ из Москвы».
Какой именно, не уточнил.
Женщина рассказала, что её мужа,
уехавшего с войны ещё в 2022 году,
задержали через два года в Ростове,
когда он поехал оформлять страховку на машину.
Три месяца с марта он провёл
на территории воинской части в Ростове.
По словам его жены,
трехэтажное здание было заполнено отказниками,
в одной комнате сидело по 40 человек.
Тех, чьи родственники осмелились жаловаться в прокуратуру
и в Миноброны на условия содержания,
пристёгивали наручниками и «морально издевались».
6 мая в пять утра к отказникам зашли военные полицейские
и 67 человек погнали в автобусы на Донецк.
Тех, кто не хотел идти, избили и связали:
«Они едут в окопы связанными», — говорит одна из родственниц.
С одним из отказников в автобусе пока есть связь,
он говорит, что их уже распределили в штурмовые бригады,
поведут в атаку — «в наказание за отказ воевать».
Сбежать нельзя: «Они под прицелом».
О такой же высылке отказников обратно на войну рассказали друзья
и семьи мужчин из Красноярска, Москвы и Московской области.
Там знакомые бежавших с фронта сказали, что они тоже столкнулись
с насильной высылкой на фронт вместо суда и приговора:
«Подтверждаю эту шляпу в Москве.
Семёновский и Преображенский полки собирают всех „
СОЧистов“ в понедельник и отправляют в Мулино,
с последующей отправкой на Харьковское направление».
Bидео, на котором мобилизованный отказник прикован наручниками
к куску рельса в войсковой части Приморского края.
«Вот так у нас, нахуй, заставляют людей ехать на СВО.
Человек не хотел ехать.
Его поймали, нахуй, и сейчас удерживают под замком до борта.
Потом перед бортом, наверно, отстегнут, нахуй», —
говорит один из военнослужащих за кадром.
Журналисты пишут, что в двух войсковых частях насильно отправляют
«за ленточку» более сотни человек, отказавшихся воевать.
А в те же дни, когда Сергея и Владимира загоняли
в автобусы автоматчики в Екатеринбурге,
из Казани забирали 48-летнего слесаря Геннадия —
вместе с десятком других бежавших с фронта.
Геннадий прослужил восемь месяцев после мобилизации,
20 апреля 2023 года его ранило.
В больнице в Донецке, по словам сестры,
его помазали зелёнкой, а осколки остались внутри, вблизи артерий,
что под ключицами. «Но выжить как-то повезло», — говорят в семье.
Те же медики в Донецке сказали, что его должны комиссовать,
потому что осколки остались в опасной близости к сосудам.
Но никто демобилизовывать Геннадия не стал:
после лечения в отпуск его не отпускали,
и в июне 2023 года он просто уехал из части.
Он вернулся в Казань стариком, говорит сестра.
«Как урюк приехал, я его даже не узнала, чёрный,
сморщенный. Почти не мог ходить — до кухни добредал с одышкой.
Мы сначала думали, что у него крыша поехала.
Рассказывал ад.
Что им даже воды там не хватало.
Говорил, что на передовой есть так не хотелось,
как хотелось пить», — передаёт слова военного его сестра.
Он говорил, что над их блиндажами лежали «двухсотые»,
вода через них стекала в укрытие,
и Геннадий с другими военными эту трупную воду пил.
Первый месяц не спал ни ночи.
Сидел напролёт до утра, смотрел телевизор.
Выключить звук не мог.
«Для меня если тишина — значит, сейчас будет прилёт», —
объяснял он сестре.
Через несколько месяцев заново научился спать,
только с тех пор ему каждую ночь снились покойники:
«Двухсотые, которые там лежат и гниют».
Геннадий хотел покончить с собой, вскрывал вены.
В феврале 2024 года в квартиру —
отказник жил, как и многие бежавшие, по прописке —
пришли полицейские.
Сказали, что Геннадий в розыске.
С сестрой он поехал в комендатуру:
хотел рассказать про списание,
про ранение, надеялся на расследование,
не хотел попадать в федеральный розыск,
просил демобилизовать.
На войну слесарь Геннадий возвращаться не хотел:
«Я увидел там этот кошмар, эту мясорубку.
Можно служить в армии, можно хотеть отдать долг родине,
воевать можно — но не так.
По-человечески можно.
А не бросать на передок, как мясо».
:::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::